Не по Феллини и не по Уильямсу

Ночь прошла.

И город стал легким.

По крышам, застигнутых рассветом домов,

по круглому куполу храма,

по каменной мостовой, один и тот же

из Парижа, Берлина или Москвы,

порхающий ветер

размахивает полами своими.

По улицам медленно прохаживаются

мужчины,

заложив руки в карманы,

и пьют пиво,

хотя ещё только восемь с половиной (не по Феллини).

Вздыхают цинковыми своими тромпетами

рыжие крыши,

тень скрывается в трещине

вспыхнувших холмов.

В десять

цистерна с водой выметет

забытые сны.

За ней останется разноцветная дуга,

и воздух

будет всё меньше воздух,

и всё больше будет шума.

Взойдет

солнце,

и поплывет по небесному морю,

как оранжевый лебедь,

без опознавательных флагов,

потому что он ничья собственность.

Любовные часы после полудня

будут влажными и забавными

в своих подробностях –

время как будто остановится

прежде, чем мы поймем, что произошло.

Серая кошка

на железной крыше (но не по Уильямсу)

посмотрит на нас прищуренным глазом,

как человек,

для которого всё давно ясно.

Но день сладок, как мороженое –

пройдемся с ним по камню мостовой,

пока не превратится он

в грязную лужицу

и горсть мусора.